Чтобы понять, почему базовый уровень имеет значение в вопросе, кто лучше ходил прямо – Арди или ее спутники-мужчины, просто посмотрите на свои собственные ноги. Мышцы, которые проходят по верхней части бедер, – это в основном квадрицепсы: две длинные, толстые веревки, отвечающие за движение колена к бедру. Если только вы не живете в очень холмистой местности, эти мышцы работают не так часто, как мышцы задней поверхности бедер – подколенные сухожилия, которые выпрямляют ногу. Подумайте о механике: вам не нужно отрывать ногу далеко от земли, чтобы идти вперед. Но подколенные сухожилия и ягодичные мышцы поднимают все ваше тело вслед за стопой каждый раз, когда вы делаете шаг. Если вы бежите, это действие еще более выражено.
Разница в использовании также определяет, из чего состоят мышцы. Квадрицепсы, как правило, имеют больше быстро сокращающихся волокон, что хорошо для взрывных движений. А подколенные сухожилия, как правило, имеют медленно сокращающиеся волокна, обеспечивающие плавные движения в течение гораздо более длительного периода.
Футболисты, которым приходится постоянно бегать по полю, а также пинать мяч и прыгать, совершают много взрывных движений. Неудивительно, что ноги у них обычно напоминают стволы деревьев: передняя и задняя части развиты относительно равномерно. Между тем марафонцы, участвующие в соревнованиях, имеют довольно тонкие ноги с ярко выраженными ягодицами и подколенными сухожилиями. У спринтеров гораздо более толстые подколенные сухожилия и квадрицепсы, чем у большинства других бегунов, как и у бегунов, которые перепрыгивают препятствия, используя эти быстро сокращающиеся мышцы (в основном на передней части ноги) для взрывного движения.
Заставить квадрицепсы выполнять упражнения на выносливость сложнее. Вы, конечно, можете заставить их – например, часто подниматься в гору [135] . Но если есть выбор, задняя часть нижней половины человеческого тела лучше справляется с выносливостью, чем передняя.
Конечно, у нас нет мышц Арди, чтобы провести прямое сравнение, но, судя по тому, что мы знаем о наших собственных ногах, они, вероятно, имели аналогичный баланс между быстрыми и медленными волокнами. Или, по крайней мере, были больше похожи на наши, чем на ноги шимпанзе. Ее плечи были намного сильнее, чем у современной женщины. И в ее пояснице, вероятно, было не так много медленно сокращающихся волокон, потому что она проводила на деревьях гораздо больше времени, чем мы. Но для того чтобы ноги могли двигаться по земле в вертикальном положении, ее мышцы, вероятно, уже развивались в сторону выносливости, а типичный для женщин метаболизм мог дать ей преимущество перед ардипитеками-самцами в навыках ходьбы на длинные дистанции.
Итак, на данный момент кажется, что женщины по крайней мере так же хороши, как мужчины, и, возможно, даже лучше в плане мышечной и метаболической выносливости. Есть еще одна вещь, которую следует учитывать: возможно, мы лучше справляемся с повреждениями мышечной ткани, чем мужчины. Женщины после тренировок восстанавливаются быстрее.
Всякий раз, когда вы задействуете мышцу в сложном упражнении, вы немного ее повреждаете. Именно так мышечная ткань «наращивается». Нагружая скелетную систему, вы увеличиваете кальцификацию в месте крепления, а также создаете микроразрывы в самой мышце. Ткань быстро воспаляется, наполняясь кровью, жидкостью и маленькими микроскопическими «помощниками», которые восстанавливают повреждение. Соседние мышечные клетки получают сигнал: лучше размножаться, чтобы справиться с этим в следующий раз. Когда мышца заживает, она становится сильнее, более работоспособной и медленнее утомляется. Другими словами, поднятие тяжестей – это осторожный способ избить свое тело. Конечно, вы можете зайти слишком далеко – до разрывов мышц и переломов костей, и вы определенно не хотите, чтобы это произошло. Но в современном индустриальном обществе гораздо более серьезной проблемой является недостаточное использование опорно-двигательного аппарата.
Повреждение и заживление являются частью того, как мышцы и кости выполняют свою работу. Это универсально как для мужчин, так и для женщин. Но то, как работают женские мышцы, немного отличается.
Сразу после тренировки женщины теряют больше силы в соответствующих мышцах, чем мужчины. Если вы когда-либо пробовали пилатес, после занятия вы, возможно, чувствовали, что вместо ног у вас желе. Но мы восстанавливаемся гораздо быстрее, чем мужчины. В исследованиях 1999 и 2001 годов некоторым мужчинам потребовалось более двух месяцев, чтобы полностью восстановить силу, которую они потеряли в результате упражнения на сгибание локтя. Однако они об этом не знали – испытуемые сообщали, что чувствовали себя нормально. Единственный способ узнать правду – попросить их выполнить то же упражнение с тем же весом и напряжением. И они не смогли. Женщины, которые значительно чаще теряли силы сразу после тренировки, восстанавливались гораздо быстрее. Дело не в силе или слабости, а в метаболизме и восстановлении тканей.
В краткосрочной перспективе мужчины могут делать больше «упражнений на силу», чем женщины, но в долгосрочной это причинит им больший вред. Женщины тоже могут делать «сильные» вещи. Возможно, нам придется остановиться раньше, чем мужчинам, но как только мы сделаем передышку, мы сможем начать снова, прежде чем это смогут они в аналогичной ситуации.
Другими словами, тренеры могут загнать мужчин, но затем их придется посадить на скамейку запасных. Женщинам же скамейка нужна раньше, но, отдохнув, мы быстро сможем вернуться на поле.
И именно это делала капитан Грист, снова и снова.
Женщина и война
Капитан Грист устала. Она была по шею в болоте, уклоняясь от вражеского огня и ядовитых змей. Она была на последнем этапе. Но у нее было больше причин для усталости, чем у других испытуемых: ее «переработали». Именно так в Школе рейнджеров называют отправку кандидатов обратно, чтобы пересдать ту часть теста, которую они провалили, – привилегия, которая предоставляется в основном за счет положительных оценок соратников. Таким образом, капитан Грист смертельно устала в немалой степени потому, что другие испытуемые уважали ее настолько, что позволили повторить процесс систематического разрушения своего тела в боевых сценариях. Другими словами, оказаться в болоте было, в общем, адом адским.
Практика «переработки» кандидатов действовала еще до первого совместного курса Школы рейнджеров в 2015 году. Многие мужчины тоже были «переработаны». Но ее опыт был особенно интенсивным. Капитан Грист начала в апреле 2015 года и закончила в августе – она прошла через четыре месяца изнурительных испытаний, лишения сна и балансирования на грани голодной смерти, а не обычные два.
На обычном курсе 34 % кандидатов в рейнджеры придется повторить хотя бы один этап курса. Но капитан Грист столкнулась с худшим вариантом: она пробыла там уже шесть недель, когда командир предложил ей начать заново с первого дня. Времени на отдых и восстановление не было. Ей нужно было либо заново пройти всю физическую оценку с самого начала, либо уйти.
Зная, что армия может не дать ей (или любой другой женщине) еще одного шанса, капитан Грист приняла вызов и прошла весь курс без каких-либо переделок. Она даже финишировала второй в двенадцатимильном «ракинге» (сложный поход с тяжелым рюкзаком).
К тому времени, когда она пробиралась через болото, капитан Грист знала, что на карту поставлено гораздо больше, чем то, станут ли женщины рейнджерами. Женщины в роли рейнджеров должны были быть хорошими рейнджерами. В ситуациях, когда речь идет о жизни и смерти, целостность боевого подразделения имеет значение. Если кто-то упадет, кто-то другой должен подняться, а это означает, что каждый участник должен быть в состоянии делать все, что нужно группе. Вот почему вопрос интеграции женщин в боевые войска – это не просто вопрос борьбы с сексизмом. На кону жизни. Капитану Грист нужно было следить за змеями не только для того, чтобы избежать опасности для своего тела, но и для того, чтобы сохранить возможность этого тела помочь другим.